История песне за тихой рекою

За тихой рекою.

Трофимов Сергей - За тихой рекою

Классический романс на гитаре полезен положительно влияет на работу сердца Начать Для тех, кто не так давно взял в руки гитару Для тех, кто хочет расширить свой репертуар гитариста Для тех, кто нуждается в рекомендациях опытного преподавателя Для тех, кто хочет быстрее научиться играть на гитаре. Для тех, кто хочет научиться выступать перед публикой Для тех, кто ищет поддержку друзей и единомышленников Узнать подробнее Понятные и доступные уроки от опытного преподавателя гитары от автора курса Николаевой Ларисы Владиславовны получить Все, Что Нужно, Чтобы Научиться Играть Самые Популярные Песни Сегодня, Находится Здесь!

Данила Поперечный. Популярный стендап-комик покинул страну в начале марта 2022 года. Где именно он будет жить — пока не сообщается. Давние партнеры по творческим проектам, певица и актриса в марте 2022 года уехали во Францию. Тимур Бекмамбетов. Вместе с супругой известный режиссер, родившийся в Казахстане, отправился в Израиль.

Кантемир Балагов. Молодой успешный кинорежиссер, ранее заключивший успешный контракт с американским стриминговым сервисом, покинул РФ в марте 2022 года. Антон Долин. Список знаменитостей, уехавших из России в 2022 году пополнил и один из самых авторитетных кинокритиков. По сообщениям, он собирается жить и работать в Латвии. Михаил Зыгарь признан иностранным агентом. Журналист, писатель, релоцировался в Берлин.

Возвращаться в Россию не планирует. Александр Роднянский признан иноагентом в РФ. Пока известные артисты уехавшие на Украину из России, поскольку имеют украинское гражданство, оповещают об этом в соцсетях, скандалы потрясают российский кинорынок. Продюсер «Кинотавра» больше не имеет к нему отношения. Роднянский уехал на Украину, где его Родина, а многие его проект теперь заморожены. Оксимирон Мирон Федоров, признан иноагентом в РФ. Рэп-исполнитель отправился в Стамбул.

Возвращения в РФ в его планах нет. UPD: 6 сентября менеджер артиста сообщил, что Оксимирон вернулся в Россию. Авдотья Смирнова и Анатолий Чубайс. Новость об отъезде одного из самых известных политиков эпохи нулевых поразила многих. Вместе с супругой он находится в Турции. Сведений о возможном возвращении Чубайса или его жены, известного кинорежиссера и сценариста, в РФ пока нет. В Россию супруги возвращаться не намерены.

Тем более, что здесь Чубайса ждут на допрос в СК РФ по делу о нецелевом расходовании средств в ранее возглавляемой им корпорации Роснано. Ольга Смирнова. Прима-балерина Большого театра ещё в начале марта заключила контракт с Голландским национальным балетом. Первую партию на новой сцене она станцует 3 апреля, в балете «Раймонда». Из Большого театра прима ушла до конца сезона, в отпуск за свой счёт, с официальной причиной «травма». Супруг балерины тоже работает за рубежом, в финансовом секторе, возвращаться в РФ он не планирует. Ингеборга Дапкунайте.

Актриса, известная преимущественно своими ролями в российском кино, больше не планирует возвращаться в РФ. Сейчас она находится в Бельгии, где живут ее родные. Елена Бунина. Генеральный директор компании «Яндекс» оставила свой пост, и покинула Россию в начале апреля. Жить и работать она планирует в Израиле. Паулина Андреева. Актриса, жена режиссера Федора Бондарчука, 5 апреля, без супруга и сына, находилась в Турции.

О ее планах по возвращению на родину пока ничего не известно.

Окрасится небо багряной зарёю И вечное солнце над миром взойдёт, И белая птица взлетит над землёю И Божье прощенье с небес принесёт И что-то большое откроется сердцу, Такое, что жизнью моей не объять И станет спокойно и сладко как в детстве Когда обнимала меня моя мать Молитва святая слезами прольётся, Христовой любовью исполнится грусть И в это мгновенье душа прикоснётся К великой вселенной... Показать больше.

Окрасится небо багряной зарёю И вечное солнце над миром взойдёт И белая птица взлетит над землёю И Божие прощение с небес принесёт И белая птица взлетит над землёю И Божие прощение с небес принесёт.. И что-то большое откроется сердцу Такое что жизнью моей не объять И станет спокойно, и сладко как в детстве Когда обнимала меня моя мать И станет спокойно, и сладко как в детстве Когда обнимала меня моя мать.

За Тихой Рекою Трофим

За тихой рекою – история авторства мелодии известной композиции. ЗА ТИХОЙ РЕКОЮ Шансон под гитару _ _ Текст песни, аккорды, видео _ _ Музыка Сергей Трофимов _ _ Cлова Сергей Трофимов _ _ рекомендуемый рисунок: (в. (Кор.) 12) Река загромождённая белым торосом слегка искрилась под серебристым грустным светом луны стоявшей над горами. Слова: ов Музыка: ов. Вот, гляди-ка, за рекой Осень тихо умирает, Машет желтою рукой. Плачут мокрые осины, Плачет дедушка Арбат, Плачет синяя Россия, Превратившись в листопад. из фильма "Родные" (слова песни) ---. Сядем с отцом сядем вдвоем На крылечке до утра до утра Поговорим о том о сем Тадудым тадудам татуда А за рекой тают огни Тишина - не видать, не слыхать Тают огни как светлячки - благодать.

История одного клипа: «За тихой рекою, в берёзовой роще»

Погружение в историю знаменитой песни 2024 года 'За тихой рекою к березовой роще': первое исполнение, влияние событий, кавер-версии и значение среди молодежи. Музыка и стихи Сергея Трофимова, 2010г. Исполняет ансамбль "Варвара". За тихой рекою в берёзовой роще Распустится первый весенний цветок, И я загадаю желание попроще И, перекрестившись, взгляну на Восток. Вот два варианта песни "За тихой рекою", какое испонение вам больше понравилось и почему. Как человек творческий, на это меня побуждает мое личное видение, как лучше исполнить и передать слушателю те чувства и порывы, что испытываю я. Именно в песни “За Тихой Рекой”, решил, что главный смысл песни это покаяние и обращение к Богу человеческой души. За тихой рекою, в берёзовой роще Распустится первый весенний цветок, И я загадаю желанье попроще, И перекрестившись, взгляну на Восток.

Содержание

• За Тихой Рекою Трофим Cкачать Бесплатно Mp3
• Сервис онлайн проверки пунктуации
• История одного клипа: «За тихой рекою, в берёзовой роще»
• Место и время действия

Тексты схожей тематики

• История одного клипа: «За тихой рекою, в берёзовой роще» | Новости на каждый день
• За тихой рекою | VIPERSON
• За Тихой Рекою Трофим
• «Соловьёв Лайф» | Прямой эфир сейчас - ПОЛИТВЗГЛЯД.ру
• Оставить комментарий

О русской народной песне «За тихой рекою»

• Войти на сайт
• Начинающим гитаристам
• Публикации автора
• Мелодия столетия: история и происхождение
• Программа передач на 1 февраля 2024
• Автор мелодии За тихой рекою — кто это

ЗА ТИХОЙ РЕКОЮ

Но помню, что мне блеснули такие мысли: «Ты теперь епископ: ты не себе уже принадлежишь, а всем, ты представитель Христа Спасителя и Его апостолов, а они были ходатаями не за себя, а за весь мир. И отныне и ты должен просить за всех, как за братьев и чад Божиих…» Эти мысли мне тогда показались весьма новыми, небывалыми. И так я и начал молиться тогда. Но после, увы, — опять всё по привычке молился больше за себя: мне, мои, меня, а не нам, наши, нас… И потому в обращении «Отче наш» я не слышал душою этого слова «наш», а подразумевал «мой», хотя говорил «наш». А чаще всего я не ощущают ни того, ни другого смысла: ни наш, ни мой, а только вообще — «Боже»! Но ведь Спаситель научает молиться именно «Отче наш», а не мой.

И вот теперь я, едва ли не впервые в жизни, должен задуматься над этим «новым» словом. И конечно, не одни лишь архиереи или иереи, как духовные отцы, обязаны так чувствовать и молиться, но и все люди: Господь учил этой молитве весь род человеческий, а не епископов лишь. Почему же так? Почему — не мой, а — наш? Какой смысл хотел вложить Спаситель, уча нас молиться так?

Какие чувства должны руководить людьми, чтобы так молиться? Мы, современные люди, так стали эгоистичны, самолюбивы, что и не задаёмся даже такой мыслью, чтобы молиться за всех. Каждый живёт сам по себе и для себя. Эта «самость» наша есть главное зло в мире. Всё — от неё.

Ею пал первый бывший ангел. Она мать всех прочих грехов. Она — главная противница Богу. Она разделяет человечество. Она вводит вражду не только между близкими, но и обществами, и народами.

Так — теперь. Но не так было. И не так должно быть и будет в Царстве Отца. Человечество создано было для жизни в необычайной любви друг к другу. Человечество должно было представлять собою как бы единое древо, одну семью, «одно тело», как выражаются апостол Павел… Мы, современные грешники и самолюбцы, даже представить не можем, до какой степени единства и любви предназначалось человечество!

Откуда такие мысли? Они даны Самим Христом Господом в Его последней, предсмертной молитве к Отцу на Тайной вечере: «Не о них же апостолах только молю, но и о всех верующих в Меня по слову их, да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино… да будут едино, как Мы едино» Ин. Вот какая цель пришествия Христа Спасителя: воссоединить людей в единство между собою и с Богом… И при том нужно обратить внимание, что единство людей здесь устанавливается по подобию Божию, по единству Святой Троицы: «Как Мы едино». В этих словах кроется глубокое откровение о необычайном единстве человечества… Почему так? Ведь человек создан по образу Божию.

И, следовательно, в силу единства Лиц в Пресвятой Троице, и в силу того, что Бог есть Любовь, — и созданные по образу Божию люди тоже предназначались жить в необычайнейшем единстве и любви… Мы, разделённые и безмолвные, не можем даже и вообразить себе такой любви теперь. Лишь святые люди, уподобившиеся Богу «преподобные» Ему по своей жизни, могут отчасти понять то, к чему призваны были люди при сотворении их и к чему их снова восстановил Христос Господь. Там полное единство по существу -и в воле, и в действиях. Это даже невозможно понять во всей полноте! И лишь отчасти человек старается приблизить это к своему разумению.

Не знаю, какую идею хотел вложить [в свою икону] преподобный великий художник Рублев, но мне сразу открылся следующий смысл. В центре восседает Бог Отец. Справа — Сын. Слева — Дух Святой. Как — Bы!

У Них нет самости, и своеволия, и своемыслия; наоборот, каждое Лицо отрекается от Своей воли в пользу других, от Своей мысли в пользу прочих. Поразительно это единение в смирении! Вот так бы должны были и жить люди: не для меня, а для нас; не по моей воле, а по желанию других; не я, а как — ты, как вы. Но Боже, Боже! У нас везде, всегда, прежде всего — я, я, я!

Так пал род человеческий! Но не так было, не так должно быть. И вот Восстановитель человечества Сам благоволил возродить потерянное единство в любви: Сын Божий сделался человеком и включил Себя в человечество, наименовав Себя «Сыном Человеческим», членом человеческой семьи. И так слился с нею, что взял на Себя грехи всего мира и пострадал за них, как бы за Свои собственные. А потом послал людям Святого Духа, Который и стал объединять в любви человечество.

И когда мы крестимся, то тут и совершается это включение нас во Христа, а через Христа — в Троицу: «Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся», поют слова апостола Павла. Мы, как новая ветка, «прививаемся» к древу Христу см. И если бы мы сохранили святость крещенскую, то были бы подобны ангелам: в любви и единстве… Увы, мы грешим! И снова разрушаем своё благодатное совершенство. После нужно покаяние, чтобы опять восстанавливать потерянную святость крещения… Покаяние — второе крещение.

Вот где корни слова «наш»: человечество, созданное и воссозданное, должно бы жить в полном единстве и любви. В некоторой степени это осуществляется в Христовой Церкви, где объединяются все народы, все классы, всё человечество, — как этого никогда не было до Христа. А вполне объединится человечество после всеобщего воскресения в Царстве Пресвятой Троицы: «Да будет все едино, как Мы — едино». И когда подумаешь о таком единстве, то так печально становится за себя и вообще за человечество, которое живет в постоянной вражде, ссорах, самости, корыстности, войнах, разделённости… Но при всей нашей обособленности извечно живёт в человечестве идея единства рода человеческого. Все лелеют эту мечту.

Все страдают от борьбы. Всегда появляются люди, которые стараются воплощать эту идею в жизнь. То цари, то философы, то политические деятели стремятся объединять человечество… Но увы! Доселе эта мечта остаётся у них мечтой… И только в истинной Церкви Христовой началось объединение: «никто ничего не называл своим; а у всех всё было общее». И то ненадолго Деян.

Однако в мире нет иного места и иного пути к объединению, как через Церковь во Святом Духе. Все прочие попытки были и будут тщетными. Только единством во Святой Троице возможно воспитывать единство. И то с каким трудом! С какой борьбою!

Даже и от единой Церкви подразделились части, и все делятся больше и больше… Бедное человечество! Но это всё слишком покажется «возвышенным»? Тогда оставим богословствование и спустимся к более низким понятиям. Если Бог — Отец, и Отец, конечно, не мой, а общий, то ясно, что мы все братья по Отцу. Мы должны помнить, что Бог не «меня» лишь одного любит, не мне одному лишь Отец, а всем нам… Какая это новая и чрезвычайная идея была для еврейского народа.

Ведь евреи были воспитаны в совершенно другом воззрении: лишь они — единственный народ, любимый Богом и избранный Им. Они весь мир разделяли на два лишь лагеря: мы и прочие, иудеи и язычники… И вдруг Господь говорит: молитесь: не Отец мой, а Отец наш… Правда, здесь ещё нельзя непременно и сразу усмотреть единство иудейского и не-иудейского миров, но уже несомненно очевидно, что этим словом «наш» разрывается та самостная, эгоистическая преграда, которая до Христа отделяла «меня» от «не меня», от «них». Отныне дается этим словом сознание, что человечество, люди — едины; сначала — среди одного общества, племени, народа, а потом — и среди всего человечества. Отныне никто не чужой мне, и я никому. Уже нет «я», а есть «мы».

Достойно примечания это сознание единства в русском простом народе. Если мы, интеллигенты, всегда говорим о себе в терминах «я», «меня», «мой», и если также именно говорит крестьянский люд о высших классах «ты», «барин» , то о себе крестьяне часто говорят «мы», как о каком-то едином, единомысленном коллективе. Не результат ли это христианского воспитания Церкви? Но лучше обратимся каждый к себе! Что я должен чувствовать, когда теперь произношу слово «наш»?

Я знаю теперь, что должен молиться за всех: сначала хотя бы за самых близких мне — родных, знакомых. Но и это ещё не высоко: это всё же опять «мои». Поэтому я обязан молиться и за «чужих», за тех, кого мы привыкли называть этим холодным именем и считать их такими, и действительно не носить их в сердце своём. Отныне и «чужие» — мне не чужие, а свои. Мало того, я теперь должен молиться и за врагов.

Ведь они тоже люди, Бог и им Отец, как и мне. Отец Небесный «повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» Мф. Поэтому если мы, по-язычески и по-иудейски, любим лишь «любящих нас», то это не высоко. Но когда «любим врагов», «молимся за обижающих нас», вот тогда только мы начинаем любить по-настоящему. Вот когда лишь христианин становится чадом Отцу!

Бог есть Любовь, и от нас, особенно в молитве, требует любви друг ко другу. Иначе и молитва наша Ему неугодна будет. И наоборот: Господь очень любит, когда мы не за себя лишь молимся, но и за других. А самая угодная молитва Ему, когда мы молимся за врагов наших: тогда мы уподобляемся Ему в любви. И удивительное дело!

Как только человек начнёт молиться за кого-нибудь, тотчас же этот человек станет уже не «чужим» ему. Опыт всякому из нас показывает это. Стоит лишь начать упоминать, хотя бы только упоминать умом и языком, имя человека, как он начинает нам быть уже близким. Больше того: если мы хотим выбросить из сердца своего яд злобы к «врагу» нашему, то нужно молиться за него. И почти в то же самое время, и уже во всяком случае скоро, мы увидим, как вражда исчезает.

А если больше молиться, то не только сам почувствуешь мир ко «врагу», но и тот переменится к тебе. Господь сотворит чудо любви. Но если бы «враг» и не переменился к тебе, то на тебе, на каждом из нас лежит этот святой долг молиться и за него, а его уже предоставь Промыслу Божию. Думай о себе сначала, о своем расположении к нему, или хоть бы «поминай» его в молитве, и для тебя будет благо. И уже тебе-то несомненно будет милость от Отца за такую молитву.

Но молись искренно. А если нет расположения в сердце, то принудь себя насильно поминать его, и то будет для Бога угодно, а для тебя довольно. Дальнейшее Сам Бог даст: ты лишь начни, что можешь. А если ты не брат другим, то и тебе Бог не Отец. Оно требует высоты от меня — любви!

А мы так холодны… Так «чужды» друг другу… Мы даже в так называемой «любви» бываем эгоистичны: ревнивы, завистливы, раздражительны, требовательны. Истинная же любовь жертвенна: она хочет добра для другого, а не для себя, от себя же отказывается. Да, истинная любовь — дело очень высокое! Она — конец совершенства, как говорит апостол Павел. Мы же весьма часто играем этим святым словом: воображаем, что имеем любовь, когда её нет, или принимаем за истинную духовную любовь нечто иное… Однако и при всём этом нашем несовершенстве в любви всё же должно молиться и за других: и эта самая молитва — или Бог за молитвы наши — всё приведет к добру и истинной любви.

Иже еси на небесех Эти слова, кажется, не требуют особенных размышлений… Бог всегда представляется человеку живущим «на небесах». Бог — Небесный, а не живущий на земле, не земной. Но мне желательно проникнуть лишь в мысль: почему Спаситель упомянул об этом. Кажется, это слово само собою понятно, и не требовалось непременно говорить его. Но если Господь всё же сказал его в Своей молитве, то и оно нужно было и нужным остаётся для каждого из нас и теперь.

Значит, должно задуматься и над ним, над его живым смыслом, над спасительным значением его. Может быть, для евреев оно нужно было потому, что многократно они падали в склонность к идолопоклонству, к почитанию земных идолов, увлекаясь языческими верованиями и представлениями. Известно, что ещё при Моисее, в отсутствие его, [когда он был] на горе Синайской, они слили тельца золотого; потом много раз приносили жертвы «богам» «серебряным», «литым». Потому постоянно требовалось напоминать им, что идолы не суть «боги» Исх. Ещё больше это имя нужно было для языческого мира, для которого тоже предназначалась Молитва Господня.

Но помимо этого имя «Небесный» открывало новое понятие о Боге, как о существе святом, бесстрастном, пречистом, духовном, надмирном. До Христа Спасителя не только язычники, но даже и иудеи страдали материалистическими воззрениями. Язычники представляли богов своих человекообразно, со свойственными грешному человеку страстями. Иудеи этого не имели; но и для себя искали от Бога часто преимущественно земных благ. И при таком настроении имя «Небесный» не только отрывало молящихся от идолопоклонства земным истуканам, но возвышало души их вообще от всякого земного пристрастия к духовному благу, чистому, святому, «небесному», как свят Бог Небесный.

Теперь обращусь к собственным переживаниям от этого имени — ведь молитва дана всем нам и на все времена. Какие чувства вызываются им? Для меня и это имя прежде было весьма бледным, не затрагивало сердечных моих чувств и не возбуждало особых мыслей. Первое, что приходило в душу от этого слова, было как бы пространственное восприятие Бога мною: произнося его, я точно отрывался умственно от земли и… уносился далеко-далеко в «небеса», «куда-то». Так было с детства; но это истинно детское понятие долго-долго оставалось и жило в моей душе, когда я хотел «вникнуть» в слово «небесный».

Но не думаю, чтобы это было правильно; «небесный», конечно, не означает «места»: для Бога нет места в нашем смысле слова. Бог вездесущ и всесовершенно духовен, не подчинен понятиям пространства и времени. И потому относить Его в моём уме «куда-то» далеко было действительно детским делом, хотя по возрасту я уже был очень далёк от детского состояния. Разве одна была польза и от этого детского «понимания»: «Небесный» Бог «где-то» все же действительно есть, хотя я Его и не видел, не осязал кругом себя на этой земле! И, с другой стороны, эта самая «отдалённость» Его смиряла меня, как недостойного зреть Его вот здесь, близко, «около»: Бог должен был казаться мне недосягаемым, несоизмеримым, непостижимым.

Для начального состояния это воззрение на Бога, как «далёкого», было и приемлемее, и полезнее даже: Он представлялся Всевысочайшим, Безграничным, столь неподобным нашей грешной земной жизни. Но после мне вскрылось, что такое понятие таило в себе не только неверность представления о Боге, но было неправильно и в смысле моего отношения к Нему. А именно: Бог, как вездесущий, никоим образом не должен быть представляем где бы то ни было пространственно, «далеко»: Бог везде. Он и тут… Вот я написал это слово «и тут», — и мне показалось оно опять «новым», как и многое иное в Молитве Господней… Читатель! Понимали ли и переживали ли вы Его так?

Вот «тут», близ? Или и вами Он мыслился тоже «где-то далеко-далеко»? Если да, то мы с вами очень неверно позволяли себе мыслить о Нём. И это было нам духовно неполезно. А филиппийцам прямо сказал: «Господь близко» Флп.

Да и простое понятие вездесущия требует, чтобы Господь был именно близ, везде «и тут»: вот возле меня… Такое восприятие Бога «близ», и в мысли и в сердце, ощущали все святые. А из современных нам особенно ярко мы видим это в о. Иоанне Кронштадтском. В своём дневнике, а следовательно, и в душе, он постоянно настаивает, чтобы мы мыслили Бога, Богородицу, святых не «где-то далеко», а вот именно близко… Бог ближе, чем душа к телу… И такое представление — а оно истинное — придавало бы нашей вере, а потом и молитве, необыкновенную живость… Бог «тут» — через это делался как бы более «живым» для меня, более реальным… А это, в свою очередь, тотчас отражается и на всех переживаниях души: молитва становится живее как бы говориться «во уши» Господу, превращается в «беседу» с Ним или в горячую неотступную мольбу… Человек как бы хватается за «руку» Божию или, как евангельская кровоточивая, — за ризу Господню… В этом смысле мне представляется весьма образным и сильным жизненным фактом тот сон-действительность, который видел праотец Иаков около потока Иавок. И боролся Некто с ним до появления зари; и, увидев Сей Некто, то есть Бог , что не одолевает его не может оторваться от Иакова , коснулся состава бедра его… И сказал ему: отпусти Меня, ибо взошла заря, Иаков сказал: не отпущу Тебя, пока не благословишь меня… И благословил его там.

И нарек Иаков имя месту тому: Пенуэл Вид Божий. И взошло солнце, когда он проходил Пенуэл; и хромал на бедро свое. Поэтому и доныне сыны Израилевы потомки Иакова-Израиля не едят жилы, которые на составе бедра» Быт. Много смыслов в этом видении. А один из них позволительно усмотреть в необыкновенной неотступности и действительности молитвы Иакова: «не отпускают» Бога от себя.

В Новом Завете Сам Спаситель высказал ту же мысль в притче о неотступной вдовице, которая «не давала покоя» судье, прося его защитить её от соперника. Сказал эту притчу Господь потому, «что должно всегда молиться и не унывать». И «Бог ли не защитит избранных Своих, вопиющих к Нему день и ночь, хотя и медлит по Своим премудрым и полезным нам планам защищать их? И другая польза есть от такого «зрения Бога одесную себя», как говорит псалмопевец Давид: «Твердость в надежде на Бога, а отсюда веселие души». Поэтому радуется сердце мое, веселится дух мой; даже плоть моя спокойно отдыхает… Ты покажешь мне путь жизни: обилие радостей пред лицем Творим, утехи в деснице Твоей навеки» Пс.

Здесь оттеняется новая мысль: святость жизни. Тогда вера наша как бы тоже уходит вдаль, остывает. И наоборот, когда мы зрим Его «близ» себя, тогда всё оживает… Посему я и сказал, что не вполне благоразумны наши детские представления о «небесности» Божией, как об отдалённости. Но несмотря на это наше несовершенство. Спаситель всё же благоволил научить нас в Молитве Господней именовать Бога «Небесным».

Следовательно, мы обязаны усмотреть в этом слове тот смысл, который благоугодно было вложить Ему в него. Я позволяю себе допустить, что этим Он учил нас не только мысли о надмирности, премирности Бога, не только как существа духовного, не только как непостижимого уму человеческому, но и как Бытия действительного, совершенно отличного от всего тварного, земного, материального — хотя бы в самом тончайшем смысле этого слова… А если так, то оказывается, что так называемое «детское», «простое» представление наше о Боге, как о Существе «далёком», уже не так далеко от истины. Но только не должно отдалять Его настолько, чтобы погасла самая вера и живость ощущения Его: Бог премирен, но и близок. Премирен — по существу; близок — по Божественному благодатному вездеприсутствию к нам; но Он совсем-совсем не то, что мы, тварь. Он Небесный, Он — Дух.

А отсюда тотчас же следует последствие, о котором прекрасно сказал апостол Павел ослабевшим нравственно колоссянам: «Ищите горнего, где Христос сидит одесную Бога. О горнем помышляйте, а не о земном… Итак, умертвите земные члены ваши: блуд, нечистоту, страсть, злую похоть и любостяжание, которое есть идолопоклонство, за которые гнев Божий грядет на сынов противления, в которых и вы некогда обращались… А теперь вы отложите все: гнев, ярость, злобу, злоречие, сквернословие уст ваших; не говорите лжи друг другу, совлекшись сбросивши ветхого страстного человека с делами его и облекшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его… Итак, облекитесь, как избранные Божии, святые и возлюбленные, в милосердие, благость, смиренномудрие, кротость, долготерпение, снисходя друг другу и прощая взаимно… как Христос простил нас, так и вы. Более же всего облекитесь в любовь, которая есть совокупность совершенства. И да владычествует в сердцах ваших мир Божий» Кол. И дальше: «Жены, повинуйтесь мужьям… Мужья, любите своих жен и не будьте к ним суровы.

Дети, будьте послушны… Отцы, не раздражайте детей ваших, дабы они не унывали. Рабы, во всем повинуйтесь господам вашим по плоти, не в глазах только служа им, как человекоугодники, но в простоте сердца, боясь Бога. И все, что делаете, делайте от души, как для Господа, а не для человеков» Кол. Я намеренно выписал так много из слов апостола Павла, чтобы в нашем сознании осталось не столько высокое богословствование, сколько полезное и правильное духовное настроение и практические жизненные святые выводы из слова «Небесный». Это особенно интересно по сравнению с колоссянами.

Как видно из послания Кол. И чтобы смирить их, апостол советует им вместо этих мнимо-возвышенных «философий» обратить внимание на свою жизнь. Основанием же к святой жизни он указал на вознесшегося ко Отцу Христа. Они по-видимому, под влиянием гностических фантазий занимались рассуждениями о выспренних предметах, о степенях ангелов, об отношении их ко Христу учение об эонах. Апостол же говорит им, что действительно всё сосредоточено во Христе одном, о Котором и подобает помышлять.

Христос же вознесся на небо — о небесном, а не о земном и подобает помышлять христианину, бросив всякую «пустую философию». Христианство дано нам не для теорий, а для жизни. А эта жизнь на небесах, а не на земле. Таким образом, это столь обычное для нас слово «небесный» совсем не оказывается безжизненным, а наоборот — самым жизненным: оно сразу возвышает наш ум туда, где наш Бог Небесный; оно отрывает нас сразу от земного; вводит в молитву в самом начале её некий дух чистоты, возвышенности, святости; оно отрывает нас от привязанностей к этому страстному, тленному, временному миру; оно возводит нас на небо, хотя бы мыслью, вниманием, устремленностью туда. И как говорилось в общем обзоре Молитвы Господней — она сразу же отделяет нас от земли своим «мироотреченным» духом.

Всё — к Богу, к Небу, где живёт Небесный Отец. Это слово «небесный» приводит естественно к покаянию: «Какой же я «небесный сын» Истинно Небесного Отца?! И невольно из этого слова «небесный» прокрадывается незаметно, но правильно, дух смиренного сокрушения и покаяния о своей «земляности»… А вслед за ним, пожалуй, может прокрасться и лукавый дух; под видом сокрушения он хитро подставит уныние и малодушие: «Ты так далёк от неба, как небо от земли, и потому бесплодны твои возношения к небу; Бог так высок и далёк от тебя, что тебе и не стоит обращаться к Нему, чтобы не прогневать Его своими грехами». Но вот тут на помощь приходит то первое слово, которое произнес Спаситель: «Отче наш! Нет, Отец не бросит своих детей.

Отец Сам выбежит навстречу к кающемуся детищу… И тогда сердце опять наполняется надеждою, с которой так тепло стучит в него слово «Отец»… И теперь мне кажется, что слово «Небесный» и «Отец» взаимно восполняют друг друга. Отец — это любовь, нежность, милость, прощение, попечение, надежда, радость… А Небесный — это святость, совершенство, надмирность, премирность, возвышенность Бога над всею тварью… Там — как бы тепло; здесь — прохлада. А если образно считать их, то получится не разнеживающая, не расслабляющая земная горячность, а тепло-прохлаждающая вечная заря. Так и поётся про Спасителя на вечерне — «Свете Тихий» — при свете вечернем. А в древности Бог явился пророку Илии в виде «гласа хлада тонка», то есть в веянии тихого ветра 3 Цар.

Итак, слово «Небесный» вносит в Молитву Господню понятие о надмирности Бога и требование чистоты, святости. Отец Небесный зовёт и меня к Небу с земли к Себе! Ещё об имени «Отец» Ум и сердце всё вращаются ещё около «Отца нашего». Думалось: если бы даже вместо всей молитвы осталось лишь одно слово -«Отец» -и тогда в нём было бы сказано всё прочее: остальные слова и прошения могут включиться в это святое имя. Так и сказано в Евангелии: «Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом» Мф.

И ещё прямее: «Знает Отец ваш… прежде прошения вашего» Мф. И непосредственно за этим Спаситель сказал молитву «Отче наш». Она кратка. Но в слове «Отец» заключено всё последующее. Так и дети нередко особенно в младенчестве, когда ещё не умеют лепетать говорят лишь одно слово -«ма-ма», а она уже знает, в чём нуждается ребенок… И к Богу обращаться можно с одним словом -«Отче!

Тогда вырывается это одно надёжное слово — «Отче»… И всё отдаёшь на Его благую и всемогущую силу и любовь… Часто и в житейском быту мы говорим: «О, Господи! Отец… Значит и любит… И тогда легко просить у Него обо всём. Когда говорю «Отец», то приходит мысль: не тебе одному, а и всем Отец. И тогда другие становятся ближе. И не судишь их уже строго… А любишь их… Д.

Иногда от этого слова «Отец» глубже сознаёшь свою греховность. Не разберусь даже: почему это? Может быть, стыдно оттого, что огорчаешь Отца Милостивого?.. Отец… Следовательно, могу просить и просить… Как бы ни был плох… Ж. Отец… А я ленив в молитве и добрых делах: сокрушаешься… З.

В Евангелии сказано: пред концом мира будут «дни отмщения»… следовательно, не одно лишь помилование может быть и для меня, а «отмщение»… Помилуй меня. Любовь, любовь -как бы не опуститься ещё ниже от такого милосердия ко мне… К. Помни: Бог непременно всегда и Отец тебе и нам. А то всё забываешь об этом. Отец… Как я недостоин… Но всё же — прости!

Отец… Он и на хороших и на дурных изливает милости… Потому и Отец… Н. Херувимская… «Как херувимы»: трудно на душе пред Богом… а «Отец» -можно… О. Отец… Всякий раз «просторно» молиться сердцу… Какая милость Божия, Отчая! Но всё же сказано на литургии перед Молитвой Господней: «И сподоби… Владыко, со дерзновением, неосужденно смети осмелиться призывати». Но поют… Р.

Отец… Следовательно, Ты хочешь спасти нас… И можешь. Молю… Как знаешь, -«ими же веси судьбами» молитва в конце 3-го часа. Отец… Если и не хочу делать святое, хочу грешного. И тогда всё-таки языком или умом повторяю Отцу: не хочу, а спаси… Есть на утренней молитве такие слова: «Но аще хощу, аще не хощу, спаси мя»… Я думаю, что большею частию мы не хотим избавиться от влекущего греха. И следовательно, остаётся просить: не хочу, а спаси.

Отец… Как это слово приближает Бога…Близок Он к нам… Мне приходили мысли, что это преславное имя должно предшествовать каждый раз всем прочим прошениям. Всякое обращение остаётся всё время, пока мы беседуем с кем бы то ни было или просим его. Но я обращаю на это внимание потому, что несмотря на всю чрезмерную ценность этого благословенного имени «Отец», мы забываем его даже после того, как произнесли его с чувством и пониманием. Пока ещё я говорю это слово и задерживаюсь на нём вниманием, я ощущаю радость и благодать «Отечества» Божия ко мне, но как только перехожу к дальнейшим просьбам, то уже погружаюсь в их смысл оторванно от имени «Отец». Иначе сказать, я опять стою просто пред «Богом», но уже не «Отцом».

Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией. Ежедневная аудитория портала Проза.

Денискины рассказы 60 шт слушать без остановки: Автор: Драгунский Денискины рассказы - это 60 историй дошкольника, а затем и школьника Дениса Кораблева, прототипом которого стал младший сын Виктора Драгунского, Денис. Кстати, в одном из рассказов под названием " Сестра моя Ксения " упоминается и дочка писателя, Ксения, которая родилась в 1965 году.

И не просто какой-нибудь озерной рыбы: щуки там, сороги или окуня.

Нет, но широким спинам и белым бокам он узнал пелядей, чиров, сигов. Это было удивительнее всего. В озере — белая рыба! Васютка сдвинул свои густые брови, силясь что-то припомнить. Но в этот момент табун уток-свиязей отвлек его от размышлений. Он подождал, пока утки поравняются с мысом, выцелил пару и выстрелил.

Две нарядные свиязи опрокинулись кверху брюшками и часто-часто задвигали лапками. Еще одна утка, оттопырив крыло, боком уплывала от берега. Остальные всполошились и с шумом полетели на другую сторону озера. Минут десять над водой носились табуны перепуганных птиц. Пару подбитых уток мальчик достал длинной палкой, а третья успела уплыть далеко. Небо уже потемнело, в лес опускались сумерки.

Середина озера напоминала сейчас раскаленную печку. Казалось, положи на гладкую поверхность воды ломтики картошки, они мигом испекутся, запахнет горелым и вкусным. Васютка проглотил слюну, еще раз поглядел на озеро, на кровянистое небо и с тревогой проговорил: — Ветер завтра будет. А вдруг еще с дождем? Он ощипал уток, зарыл их в горячие угли костра, лег на пихтовые ветки и начал щелкать орехи. Заря догорала.

В потемневшем небе стыли редкие неподвижные облака. Начали прорезаться звезды. Показался маленький, похожий на ноготок, месяц. Стало светлее. Васютка вспомнил слова дедушки: «Вызвездило — к холоду! Чтобы отогнать худые мысли, Васютка старался думать сначала о доме, а потом ему вспомнилась школа, товарищи.

Васютка дальше Енисея еще никогда не бывал и видел только один город — Игарку. А много ли в жизни хотелось узнать и увидеть Васютке? Узнает ли? Выберется ли из тайги? Затерялся в ней точно песчинка. А что теперь дома?

Там, за тайгой, люди словно в другом мире: смотрят кино, едят хлеб… может, даже конфеты. Едят сколько угодно. В школе сейчас, наверное, готовятся встречать учеников. Над школьными дверями уже вывешен новый плакат, на котором крупно написано: «Добро пожаловать! Жалко ему самого себя стало, начало донимать раскаяние. Не слушал вот он на уроках и в перемену чуть не на голове ходил, покуривал тайком.

B школу съезжаются ребята со всей округи: тут и эвенки, тут и ненцы, и нганасаны. У них свои привычки. Бывало, достанет кто-нибудь из них на уроке трубку и без лишних рассуждений закуривает. Особенно грешат этим малыши — первоклассники. Они только что из тайги и никакой дисциплины не понимают. Станет учительница Ольга Федоровна толковать такому ученику насчет вредности курева — он обижается; трубку отберут — ревет.

Сам Васютка тоже покуривал и им табачок давал. Он подбросил в костер дров, снова лег на спину. Облака исчезли. Далекие и таинственные, перемигивались звезды, словно звали куда-то. Вот одна из них ринулась вниз, прочертила темное небо и тут же растаяла. Совсем горько стало Васютке.

Проснулся Васютка поздно, от холода, и не увидел ни озера, ни неба, ни кустов. Опять кругом был клейкий, неподвижный туман. Только слышались с озера громкие и частые шлепки: это играла и кормилась рыба. Васютка встал, поежился, раскопал уток, раздул угольки. Когда костер разгорелся, он погрел спину, потом отрезал кусочек хлеба, взял одну утку и принялся торопливо есть. Мысль, которая вчера вечером беспокоила Васютку, снова полезла в голову: «Откуда в озере столько белой рыбы?

Нет, лучше не думать. Вчера вон обрадовался — Енисей, Енисей, — а увидел шиш болотный. Не-ет, уж лучше не думать. Покончив с уткой, Васютка еще полежал у огня, пережидая, когда уляжется туман. Веки склеивались. Но и сквозь тягучую, унылую дремоту пробивалось: «Откуда все же взялась в озере речная рыба?

Ну, может, птицы икру на лапах принесли, ну, может, и мальков, ну, может… А, к лешакам все! Вчерашней убитой утки на воде не обнаружил, удивился и решил, что ее коршун утащил или съели водяные крысы. Васютке казалось, что в том месте, где смыкаются берега, и есть конец озера, но он ошибся. Там был лишь перешеек. Когда туман растворился, перед мальчиком открылось большое, мало заросшее озеро, а то, возле которого он ночевал, было всего-навсего заливом — отголоском озера. Выбраться бы, рассказать бы.

И выйду! Вот пойду, пойду и… Тут Васютка заметил небольшой комочек, плавающий у перешейка, подошел ближе и увидел убитую утку. Он так и обомлел: «Неужели моя? Как же ее принесло сюда?! Да, это была утка-свиязь с окрашенной в вишневый цвет головкой. И радостно, и как-то боязно было верить в это.

Торопливо переступая с кочки на кочку, через бурелом, густые ягодники продирался Васютка. В одном месте почти из-под ног взметнулся здоровенный глухарь и сел неподалеку. Васютка показал ему кукиш: — А этого не хочешь? Провалиться мне, если я еще свяжусь с вашим братом! Поднимался ветер. Качнулись, заскрипели отжившие свой век сухие деревья.

Над озером заполошной стаей закружились поднятые с земли и сорванные с деревьев листья. Застонали гагары, вещая непогоду. Озеро подернулось морщинами, тени на воде заколыхались, облака прикрыли солнце, вокруг стало хмуро, неуютно. Далеко впереди Васютка заметил уходящую в глубь тайги желтую бороздку лиственного леса. Значит, там речка. От волнения у него пересохло в горле.

Мерещится, и все», — засомневался Васютка, однако пошел быстрее. Теперь он даже боялся остановиться попить: что, если наклонится к воде, поднимет голову и не увидит впереди яркой бороздки? Пробежав с километр по едва приметному бережку, заросшему камышом, осокой и мелким кустарником, Васютка остановился и перевел дух. Заросли сошли на нет, а вместо них появились высокие обрывистые берега. Теперь уж без обмана! Правда, он понимал, что речушки могут впадать не только в Енисей, но и в какое-нибудь другое озеро, но он не хотел про это думать.

Речка, которую он так долго искал, должна привести его к Енисею, иначе… он обессилеет и пропадет. Вон, с чего-то уж тошнит… Чтобы заглушить тошноту, Васютка на ходу срывал гроздья красной смородины, совал их в рот вместе со стебельками. Рот сводило от кислятины и щипало язык, расцарапанный ореховой скорлупой. Пошел дождь. Сначала капли были крупные, редкие, потом загустело кругом, полилось, полилось…. Васютка приметил пихту, широко разросшуюся среди мелкого осинника, и залег под нее.

Не было ни желания, ни сил шевелиться, разводить огонь. Хотелось есть и спать. Он отковырнул маленький кусочек от черствой краюшки и, чтобы продлить удовольствие, не проглотил его сразу, а начал сосать. Есть захотелось еще сильнее. Васютка выхватил остатки горбушки из мешка, вцепился зубами и, плохо разжевывая, съел всю. Дождь не унимался.

От сильных порывов ветра качалась пихта, стряхивая за воротник Васютке холодные капли воды. Они ползли по спине. Васютка скорчился, втянул голову в плечи. Веки его сами собой начали смыкаться, будто повесили на них тяжелые грузила, какие привязывают к рыболовным сетям. Когда он очнулся, на лес уж спускалась темнота, смешанная с дождем. Было все так же тоскливо; сделалось еще холоднее.

Он засунул руки в рукава, прижался плотнее к стволу пихты и снова забылся тяжелым сном. На рассвете Васютка, стуча зубами от холода, вылез из-под пихты, подышал на озябшие руки и принялся искать сухие дрова. Осинник за ночь разделся почти донага. Будто тоненькие пластинки свеклы, на земле лежали темно-красные листья. Вода в речке заметно прибыла. Лесная жизнь примолкла.

Даже кедровки и те не подавали голоса. Расправив полы ватника, Васютка защитил от ветра кучу веток и лоскуток бересты. Спичек осталось четыре штуки. Не дыша, он чиркнул спичку о коробок, дал огоньку разгореться в ладонях и поднес к бересте. Она стала корчиться, свернулась в трубочку и занялась. Потянулся хвостик черного дыма.

Сучки, шипя и потрескивая, разгорались. Васютка снял прохудившиеся сапоги, размотал грязные портянки. Ноги издрябли и сморщились от сырости. Он погрел их, Высушил сапоги и портянки, оторвал от кальсон тесемки и подвязал ими державшуюся на трех гвоздях подошву правого сапога. Греясь возле костра, Васютка неожиданно уловил что-то похожее на комариный писк и замер. Через секунду звук повторился, вначале протяжно, потом несколько раз коротко.

Но почему же он слышится оттуда, с озера? А-а, понятно». Мальчик знал эти фокусы тайги: гудок всегда откликается на ближнем водоеме. Но гудит-то пароход на Енисее! В этом Васютка был уверен. Скорей, скорей бежать туда!

Он так заторопился, будто у него был билет на этот самый пароход. В полдень Васютка поднял с реки табун гусей, ударил по ним картечью и выбил двух. Он спешил, поэтому зажарил одного гуся на вертеле, а не в ямке, как это делал раньше. Осталось две спички, кончались и Васюткины силы. Хотелось лечь и не двигаться. Он мог бы отойти метров на двести-триста от речки.

Там, по редколесью, было куда легче пробираться, но он боялся потерять речку из виду. Мальчик брел, почти падая от усталости. Неожиданно лес расступился, открыв перед Васюткой отлогий берег Енисея. Мальчик застыл. У него даже дух захватило — так красива, так широка была его родная река! А раньше она ему почему-то казалась обыкновенной и не очень приветливой.

Он бросился вперед, упал на край берега и жадными глотками стал хватать воду, шлепать по ней руками, окунать в нее лицо. Славный, хороший… — шмыгал Васютка носом и размазывал грязными, пропахшими дымом руками слезы по лицу. От радости Васютка совсем очумел. Принялся прыгать, подбрасывать горстями песок. С берега поднялись стаи белых чаек и с недовольными криками закружились над рекой. Так же неожиданно Васютка очнулся, перестал шуметь и даже несколько смутился, оглядываясь вокруг.

Но никого нигде не было, и он стал решать, куда идти: вверх или вниз по Енисею? Место было незнакомое. Мальчик так ничего и не придумал. Обидно, конечно: может быть, дом близко, в нем мать, дедушка, отец, еды — сколько хочешь, а тут сиди и жди, пока кто-нибудь проплывет, а плавают в низовьях Енисея не часто… Васютка смотрит то вверх, то вниз по реке. Тянутся берега навстречу друг другу, хотят сомкнуться и теряются в просторе. Вон там, в верховьях реки, появился дымок.

Маленький, будто от папиросы. Дымок становится все больше и больше… Вот уж под ним обозначилась темная точка. Идет пароход.

Открываем авторство мелодии за тихой рекой

Все авторские права на произведения принадлежат их авторам и охраняются действующим законодательством. Перепечатка и копирование произведений возможны только с согласия их автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за содержание произведений закреплена за их авторами на основании правил публикации и российского законодательства.

Онлайн-трансляция эфирного потока в сети интернет без согласования строго запрещена. Вы можете разместить у себя на сайте или в социальных сетях плеер Первого канала.

Для этого нажмите на кнопку «Поделиться» в верхнем правом углу плеера и скопируйте код для вставки.

Огненным мечом он случайно поджёг купол. Холл-Плейс, следующим утром. Поговорим с матерью, узнаем, что из дома придётся съехать в течение месяца. Отец обещал! Расскажем матери о знакомстве с принцессой. Она вспомнит, что с принцессой живёт герцог Кларенс, и предложит выйти за него замуж. Но я… слишком бедна.

Вообще-то он милый. Узнаем уровень отношений с Евой. Честерфилд хаус, на следующий день. Выбираем наряд: — Бедной родственницей бесплатно , Таинственной незнакомкой 29 к , Всем и сразу 45 к. Нужно напроситься к Рэйчел в гости. Но что, если не получится. Ева не верит в наш успех, нужно её успокоить. Всё будет хорошо.

Иди в дом и не подслушивай. Начнём разговор с принцессой Рэйчел. Аккуратно подведу к теме. Рэйчел предложит вместе пройтись по оранжерее. Покачала головой. Если кивнули, Рэйчел скажет, что здесь как в клетке. О чём-то меня предупредить? Если поняли предупреждение: "Ты…" Приоткрыла губы.

Александр ещё не нашел причину смерти Уиллиса. Призраки могут существовать. Выбираем комнату в особняке принцессы: — Северную комнату 0 , Восточную комнату 49 , Южную комнату 101. Особняк графа Корнуоллиса, на следующий день. Нас примет граф Томас, он спросит, как продвигается наше расследование. Совсем немного… — расскажем Томасу об истинном положении вещей. Путь высокого авторитета. Вас не волнует правда?

Путь низкого авторитета. Были другом мистера Уиллиса! Узнаем, что один из погибших от Белой леди был слугой Корнуоллиса. Пойдём допрашивать прислугу про погибшего. Джеком перед смертью интересовалась какая-то девушка. Вернёмся на улицу. Сэм заметит, что за нами следит девушка в плаще. Захотим с ней поговорить, но она убежит.

Нужно её догнать. Увидим карту с развилкой. Нужно выбрать то случайное направление, которое покажут на карте! Сверху — рынок, по центру — церковь, снизу — река. Путь интуиции. Пойти к рынку. Если вспомнили: "Я решила. Идём к…" быстро Рынку.

Путь логики. Кажется, к рынку! Если решили убедиться: "Да! Я думаю, она бежит к…" Рынку! Какой-то мужик схватит нас сзади. Сэм отпустит девушку и кинется помогать. Почувствуем удар по голове и звук выстрела. В один дождливый день ЯОнТ 2.

Гайд Когда очнёмся, услышим разговор Сэма и мужика. Попыталась вырваться. Схватилась за пистолет. Ты подарила Сэму шанс напасть. Мужик собирается стрелять в Сэма. Зонт Сэма. Свою туфлю. Довезём Сэма до его квартиры.

Протащила Сэма к дивану. Сэму нужно раздеться, чтобы перевязать рану. Помогу тебе. Вызовем доктора. Почувствуем, что Сэм холодеет. Соорудить грелку. Честерфилд, той же ночью. Расскажем обо всём Еве.

Ничего бы не поменялось. Нам бы пришлось защищать тебя. Выбираем это домашнее платье Агата будет носить до конца сезона : — Уют бесплатно , Свободу 18 , Раскованность 32 , Всё и сразу 45. Александр осмотрит наш синяк. Узнаем уровень отношений с ним. Он расскажет про ранение Сэма. Ты…" Ведь тоже переживаешь! Выглядел бы не лучше.

Помер бы на его месте. Ева расспросит, что произошло. Ева протянет нам свисток. Эм… полицейский свисток? Этот свисток мы сорвали с нападавшего мужика. Узнаем о его работе. Два дня спустя.

А что теперь дома?

Там, за тайгой, люди словно в другом мире: смотрят кино, едят хлеб… может, даже конфеты. Едят сколько угодно. В школе сейчас, наверное, готовятся встречать учеников. Над школьными дверями уже вывешен новый плакат, на котором крупно написано: «Добро пожаловать! Жалко ему самого себя стало, начало донимать раскаяние. Не слушал вот он на уроках и в перемену чуть не на голове ходил, покуривал тайком. B школу съезжаются ребята со всей округи: тут и эвенки, тут и ненцы, и нганасаны. У них свои привычки.

Бывало, достанет кто-нибудь из них на уроке трубку и без лишних рассуждений закуривает. Особенно грешат этим малыши — первоклассники. Они только что из тайги и никакой дисциплины не понимают. Станет учительница Ольга Федоровна толковать такому ученику насчет вредности курева — он обижается; трубку отберут — ревет. Сам Васютка тоже покуривал и им табачок давал. Он подбросил в костер дров, снова лег на спину. Облака исчезли. Далекие и таинственные, перемигивались звезды, словно звали куда-то.

Вот одна из них ринулась вниз, прочертила темное небо и тут же растаяла. Совсем горько стало Васютке. Проснулся Васютка поздно, от холода, и не увидел ни озера, ни неба, ни кустов. Опять кругом был клейкий, неподвижный туман. Только слышались с озера громкие и частые шлепки: это играла и кормилась рыба. Васютка встал, поежился, раскопал уток, раздул угольки. Когда костер разгорелся, он погрел спину, потом отрезал кусочек хлеба, взял одну утку и принялся торопливо есть. Мысль, которая вчера вечером беспокоила Васютку, снова полезла в голову: «Откуда в озере столько белой рыбы?

Нет, лучше не думать. Вчера вон обрадовался — Енисей, Енисей, — а увидел шиш болотный. Не-ет, уж лучше не думать. Покончив с уткой, Васютка еще полежал у огня, пережидая, когда уляжется туман. Веки склеивались. Но и сквозь тягучую, унылую дремоту пробивалось: «Откуда все же взялась в озере речная рыба? Ну, может, птицы икру на лапах принесли, ну, может, и мальков, ну, может… А, к лешакам все! Вчерашней убитой утки на воде не обнаружил, удивился и решил, что ее коршун утащил или съели водяные крысы.

Васютке казалось, что в том месте, где смыкаются берега, и есть конец озера, но он ошибся. Там был лишь перешеек. Когда туман растворился, перед мальчиком открылось большое, мало заросшее озеро, а то, возле которого он ночевал, было всего-навсего заливом — отголоском озера. Выбраться бы, рассказать бы. И выйду! Вот пойду, пойду и… Тут Васютка заметил небольшой комочек, плавающий у перешейка, подошел ближе и увидел убитую утку. Он так и обомлел: «Неужели моя? Как же ее принесло сюда?!

Да, это была утка-свиязь с окрашенной в вишневый цвет головкой. И радостно, и как-то боязно было верить в это. Торопливо переступая с кочки на кочку, через бурелом, густые ягодники продирался Васютка. В одном месте почти из-под ног взметнулся здоровенный глухарь и сел неподалеку. Васютка показал ему кукиш: — А этого не хочешь? Провалиться мне, если я еще свяжусь с вашим братом! Поднимался ветер. Качнулись, заскрипели отжившие свой век сухие деревья.

Над озером заполошной стаей закружились поднятые с земли и сорванные с деревьев листья. Застонали гагары, вещая непогоду. Озеро подернулось морщинами, тени на воде заколыхались, облака прикрыли солнце, вокруг стало хмуро, неуютно. Далеко впереди Васютка заметил уходящую в глубь тайги желтую бороздку лиственного леса. Значит, там речка. От волнения у него пересохло в горле. Мерещится, и все», — засомневался Васютка, однако пошел быстрее. Теперь он даже боялся остановиться попить: что, если наклонится к воде, поднимет голову и не увидит впереди яркой бороздки?

Пробежав с километр по едва приметному бережку, заросшему камышом, осокой и мелким кустарником, Васютка остановился и перевел дух. Заросли сошли на нет, а вместо них появились высокие обрывистые берега. Теперь уж без обмана! Правда, он понимал, что речушки могут впадать не только в Енисей, но и в какое-нибудь другое озеро, но он не хотел про это думать. Речка, которую он так долго искал, должна привести его к Енисею, иначе… он обессилеет и пропадет. Вон, с чего-то уж тошнит… Чтобы заглушить тошноту, Васютка на ходу срывал гроздья красной смородины, совал их в рот вместе со стебельками. Рот сводило от кислятины и щипало язык, расцарапанный ореховой скорлупой. Пошел дождь.

Сначала капли были крупные, редкие, потом загустело кругом, полилось, полилось…. Васютка приметил пихту, широко разросшуюся среди мелкого осинника, и залег под нее. Не было ни желания, ни сил шевелиться, разводить огонь. Хотелось есть и спать. Он отковырнул маленький кусочек от черствой краюшки и, чтобы продлить удовольствие, не проглотил его сразу, а начал сосать. Есть захотелось еще сильнее. Васютка выхватил остатки горбушки из мешка, вцепился зубами и, плохо разжевывая, съел всю. Дождь не унимался.

От сильных порывов ветра качалась пихта, стряхивая за воротник Васютке холодные капли воды. Они ползли по спине. Васютка скорчился, втянул голову в плечи. Веки его сами собой начали смыкаться, будто повесили на них тяжелые грузила, какие привязывают к рыболовным сетям. Когда он очнулся, на лес уж спускалась темнота, смешанная с дождем. Было все так же тоскливо; сделалось еще холоднее. Он засунул руки в рукава, прижался плотнее к стволу пихты и снова забылся тяжелым сном. На рассвете Васютка, стуча зубами от холода, вылез из-под пихты, подышал на озябшие руки и принялся искать сухие дрова.

Осинник за ночь разделся почти донага. Будто тоненькие пластинки свеклы, на земле лежали темно-красные листья. Вода в речке заметно прибыла. Лесная жизнь примолкла. Даже кедровки и те не подавали голоса. Расправив полы ватника, Васютка защитил от ветра кучу веток и лоскуток бересты. Спичек осталось четыре штуки. Не дыша, он чиркнул спичку о коробок, дал огоньку разгореться в ладонях и поднес к бересте.

Она стала корчиться, свернулась в трубочку и занялась. Потянулся хвостик черного дыма. Сучки, шипя и потрескивая, разгорались. Васютка снял прохудившиеся сапоги, размотал грязные портянки. Ноги издрябли и сморщились от сырости. Он погрел их, Высушил сапоги и портянки, оторвал от кальсон тесемки и подвязал ими державшуюся на трех гвоздях подошву правого сапога. Греясь возле костра, Васютка неожиданно уловил что-то похожее на комариный писк и замер. Через секунду звук повторился, вначале протяжно, потом несколько раз коротко.

Но почему же он слышится оттуда, с озера? А-а, понятно». Мальчик знал эти фокусы тайги: гудок всегда откликается на ближнем водоеме. Но гудит-то пароход на Енисее! В этом Васютка был уверен. Скорей, скорей бежать туда! Он так заторопился, будто у него был билет на этот самый пароход. В полдень Васютка поднял с реки табун гусей, ударил по ним картечью и выбил двух.

Он спешил, поэтому зажарил одного гуся на вертеле, а не в ямке, как это делал раньше. Осталось две спички, кончались и Васюткины силы. Хотелось лечь и не двигаться. Он мог бы отойти метров на двести-триста от речки. Там, по редколесью, было куда легче пробираться, но он боялся потерять речку из виду. Мальчик брел, почти падая от усталости. Неожиданно лес расступился, открыв перед Васюткой отлогий берег Енисея. Мальчик застыл.

У него даже дух захватило — так красива, так широка была его родная река! А раньше она ему почему-то казалась обыкновенной и не очень приветливой. Он бросился вперед, упал на край берега и жадными глотками стал хватать воду, шлепать по ней руками, окунать в нее лицо. Славный, хороший… — шмыгал Васютка носом и размазывал грязными, пропахшими дымом руками слезы по лицу. От радости Васютка совсем очумел. Принялся прыгать, подбрасывать горстями песок. С берега поднялись стаи белых чаек и с недовольными криками закружились над рекой. Так же неожиданно Васютка очнулся, перестал шуметь и даже несколько смутился, оглядываясь вокруг.

Но никого нигде не было, и он стал решать, куда идти: вверх или вниз по Енисею? Место было незнакомое. Мальчик так ничего и не придумал. Обидно, конечно: может быть, дом близко, в нем мать, дедушка, отец, еды — сколько хочешь, а тут сиди и жди, пока кто-нибудь проплывет, а плавают в низовьях Енисея не часто… Васютка смотрит то вверх, то вниз по реке. Тянутся берега навстречу друг другу, хотят сомкнуться и теряются в просторе. Вон там, в верховьях реки, появился дымок. Маленький, будто от папиросы. Дымок становится все больше и больше… Вот уж под ним обозначилась темная точка.

Идет пароход. Долго еще ждать его. Чтобы как-нибудь скоротать время, Васютка решил умыться. Из воды на него глянул парнишка с заострившимися скулами. От дыма, грязи и ветра брови стали у него еще темнее, а губы потрескались. А что, если бы дольше пришлось бродить? Пароход все приближался и приближался. Васютка уже видел, что это не обыкновенный пароход, а двухпалубный пассажирский теплоход.

Васютка силился разобрать надпись и, когда наконец это ему удалось, с наслаждением прочитал вслух: — «Серго Орджоникидзе». На теплоходе маячили темные фигурки пассажиров. Васютка заметался на берегу. Возьмите меня! Кто-то из пассажиров заметил его и помахал рукой. Растерянным взглядом проводил Васютка теплоход. Он начал собирать дрова на ночь. Эта ночь была особенно длинной и тревожной.

Васютке все казалось, что кто-то плывет по Енисею. То он слышал шлепанье весел, то стук моторки, то пароходные гудки. Под утро он и в самом деле уловил равномерно повторяющиеся звуки: бут-бут-бут-бут… Так могла стучать только выхлопная труба рыбосборочного катера-бота. Тут же опомнился, схватил свои манатки и побежал по берегу навстречу боту. Потом кинулся назад и стал складывать в костер все припасенные дрова: догадался, что у костра скорей его заметят. Взметнулись искры, высоко поднялось пламя. Наконец из предрассветной мглы выплыл высокий неуклюжий силуэт бота. Васютка отчаянно закричал: — На боте!

Э-эй, на боте! Заблудился я! Кто там живой? Э-эй, штурвальный!.. Он вспомнил про ружье, схватил его и начал палить вверх: бах! Это в рупор спрашивали с бота. Пристаньте, пожалуйста!

За Тихой Рекою Трофим

(Кор.) 12) Река загромождённая белым торосом слегка искрилась под серебристым грустным светом луны стоявшей над горами. ИнтернетЗа тихой рекою (Автор: ов) Ансамбль русской песни «Реченька» За тихой рекою, в березовой рощеРаспустится первый весенний цветокИ я. Хорошо на тихой речке, Птицы весело щебечут, По волнам игривые бегут ручьи. За тихой рекою. Создание романса «За тихой рекою» было вдохновлено не только событиями народной истории, но и личной жизнью Трофима. Певец признался, что песня посвящена его возлюбленной, которая умерла от рака в феврале 2024 года. фолк, народный. Этот вариант "а капелла", то есть без инструментального сопровождения.

Краткое содержание «Тихий Дон»

Онлайн-трансляция эфирного потока в сети интернет без согласования строго запрещена. Вы можете разместить у себя на сайте или в социальных сетях плеер Первого канала. Для этого нажмите на кнопку «Поделиться» в верхнем правом углу плеера и скопируйте код для вставки.

ВАНК все обвинения отрицает. Тем временем в Приморье у концессионера тоже три важные стройки, судьба которых уже решается в суде. Причём суд уже запретил вести работы на этих стройплощадках, однако местные жители уверяют, что до сих пор видят тут строителей, что может быть наказуемо.

Узнав об этом, Григорий рассердился и поссорился с отцом. Пантелей сильно расстроился, узнав, что сына понизили до взводного. Глава 10 Казаки начинают отступать.

Григорий самовольно покидает полк и уезжает домой. Главы 11-12 Напряжение в казацких частях нарастало: люди начинали все более враждебно относиться друг к другу. Петр Мелехов понимает, что, если он не будет «втираться» в доверие к рядовым казакам, его могут пристрелить, как других офицеров.

В казачью среду беспрепятственно проникали красные агитаторы, однако их пропаганда для многих казаков оставалась непонятной. Не выдержав напряжения, Петро поехал домой на хутор. Глава 13 Вернувшись домой, Петро рассказал семье о критической ситуации на Северном фронте, неизбежности отступления казаков.

Обсудив свое положение, Мелеховы решают оставаться в Татарском. Глава 14 Генерал Краснов теряет свои позиции, а следом и уважение казаков. Главы 15-16 В хутор въехали красноармейцы, пятеро из них остановились у Мелеховых на ночь.

Один из постояльцев вел себя недостойно: пристрелил пса хозяев, а после поссорился с Григорием. Комиссар красных увел солдата, обещая судить его «за недостойное красноармейца поведение». Утром командир извинился перед Мелеховыми за солдат и расплатился за постой.

Глава 17 Полки красноармейцев продолжали идти через хутор. Чтобы большевики не увели лошадей, Пантелей намеренно повредил им ноги. Как-то красные устроили у Аникушки гуляние и пригласили казаков.

Узнав в Григории белого офицера, красные решили его расстрелять, но Григория вовремя предупредили, и он сбежал за Дон. Глава 18 В Татарском хуторе установилась власть большевиков. Красным атаманом избрали Ивана Алексеевича, его заместителем — Кошевого.

Казаков заставили сдать оружие. Глава 19 Появились слухи, что по Подонью ездят красные трибуналы, совершая свирепую расправу над казаками. Мелеховы сдали оружие, но Пантелей все же припрятал винтовки и пулемет.

Пантелей заболевает тифом. Главы 20-21 Вернувшийся в хутор Григорий зашел к Ивану Алексеевичу. Мужчины начинают спорить о значении большевистской власти.

Григорий считает, что эта власть плохая, ведь коммунисты пока ничего не дали казакам, но многих лишили жизни, он не верит в возможное равенство. Ты советской власти враг! Глава 23 Красные расстреляли Мирона Коршунова.

Петр, по просьбе Лукиничны, ночью с другим казаком нашли тело Мирона и отвез к Коршуновым для прощания. Глава 24 Управление ревкомом перешло в руки к Штокману. Штокман зачитал список с именами «врагов революции» , в числе которых были и Мелеховы.

Глава 25 Узнав о возвращении Григория, Штокман приказал арестовать его и провести обыск у Мелеховых, чтобы найти припрятанное оружие. Дома Григория не оказалось. Штокман с Кошевым пытались отыскать Мелехова на Сингине, но безуспешно.

Глава 26 Оправившегося от тифа Пантелея арестовали коммунисты. О случившемся Григорию рассказал Петро, советуя брату уехать на Рыбный хутор к родственникам, обещая говорить всем, что Григорий у тетки на Сингине. Глава 27 В хуторах вспыхивают казацкие восстания.

Кошевой, испугавшись беспорядков, уезжает из Вешенской в Татарский хутор. Однако по дороге Мишку увидел Антип Брехович, сильно ранил его вилами и бросил умирать. Очнувшись, Кошевой спрятался у Астахова, а на следующий день по совету матери покинул хутор.

Глава 28 Узнав о казацком восстании, Григорий возвращается на хутор разведать обстановку. Он твердо решил бороться за казаков: «За кусок хлеба, за делянку земли, за право на жизнь всегда боролись люди и будут бороться, пока светит им солнце, пока теплая сочится по жилам кровь». Глава 29 Кошевой добрался до Большого хутора, который все еще оставался под властью большевиков.

Мишку задержали, но находившийся в хуторе Штокман объяснил красным, что он свой. Главы 30-31 В Татарском сформировались две сотни казаков. Командиром конной сотни назначили Петра.

Часть казаков Григорий повел в разведку, и во время одной из стычек с большевиками повстанцы взяли в плен командира красноармейцев Лихачева. Лихачев не захотел соглашаться на условия повстанцев, и его убили. Глава 32 Восстания казаков распространились по всему Дону, бои велись уже почти возле самого Татарского.

Главы 33-34 В одном из боев красные пробились в тыл к повстанцам. Казаки Петра спрятались от неприятелей в яру. Кошевой пообещал отпустить повстанцев, если те сдадутся.

Однако когда повстанцы вышли из укрытия, Кошевой застрелил Петра, а остальных красные изрубили шашками. Глава 35 Григория назначили командиром Вешенского полка. В начале марта Мелехов повел людей в наступление и красные сдали позиции.

Полк повстанцев расширялся. Григорий мстил за брата, ожесточенно расправляясь с пленными красногвардейцами. Главы 36-37 Из штаба Григорию пришло указание не убивать пленных, а отправлять на допрос.

Однако Мелехов проигнорировал рекомендации, считая, что лучше знает, как ему действовать. Григорий водил людей в атаку сам, много раз на деле доказывая свое военное мастерство. Постепенно Мелехов начал уставать от ответственности за казаков, в нем внезапно проснулась жалость к пленным.

Глава 38 По приказу Кудинова Григорий приезжает в Вешенскую. После военного совета у Кудинова, Григорий понимает, что якобы свободными повстанцами руководят все те же белые генералы: «Спутали нас ученые люди… Господа спутали! Стреножили жизню и нашими руками вершают свои дела.

В пустяковине — и то верить никому нельзя…». Конец марта. На фронте установилось равновесие сил, приостановившее на пару месяцев боевые действия.

Главы 41-42 Станица Каргинская — опорный пункт повстанцев — оборонялась под руководством Григория. По плану Мелехова казакам удалось разгромить красных. У повстанцев в запасах было очень много водки, поэтому дни казаков проходили в постоянных кутежах, расслабляя войско.

Григория начинают мучить недобрые мысли, он ощутил пресыщение жизнью, хотел умереть. Тоже начинает пить и ходить к женщинам. Как-то во время попойки казак Медведев предложил Григорию занять место Кудинова, но Мелехов отказался.

Глава 43 Казаки были измучены войной, бесстрашно шли в бой, издевались над пленными. Кудинов вел среди повстанцев пропаганду о том, что нужно забыть о приближающихся весенних работах в поле и продолжать бороться. Глава 44 Мелехов едва не проиграл сражение под Климовкой: он вовремя повернул казаков и атаковал красных пулеметчиков.

Однако после сражения у Григория сдали нервы, и он «впервые в жизни забился в тягчайшем припадке» , казакам пришлось его связать. Глава 45 Григорий приехал в Вешенскую, где казаки рассказали ему, что новая власть повстанцев издевается над людьми сильнее, чем коммунисты. Казаки сажают в тюрьмы даже женщин и стариков за родство с теми, кто встал на сторону коммунистов.

Разозлившись, Григорий выпустил всех заключенных из тюрьмы. Глава 46 Казаки начали дезертировать, уходить с фронта, так как начинался посевной сезон. Григорий приехал в хутор засеять свою землю и землю тещи.

Во время разговора Мелехова с дедом Гришакой старик читает Григорию Библию, утверждая, что казаки сами не понимают, зачем воюют, ведь «всякая власть — от Бога» , поэтому ей не нужно противиться. Наталья упрекает мужа по поводу пьянства и разгульной жизни на фронте, особенно её разозлили шуточные заигрывания Дарьи с Григорием. Муж и жена ссорятся.

Глава 47 На сторону казаков переходит бывший красный комиссар Вороновский теперь офицер царской армии, командир Сердобского полка, в котором состоят Штокман, Кошевой и Иван Алексеевич. Кудинов принимает полк, давая распоряжение сердобским солдатам выдать коммунистов, а затем направить пленных в Вешенское, где местные совершат над ними самосуд. В случае непорядков доверившихся солдат было приказано убить.

Глава 48 «12 апреля 1-й Московский полк был жестоко потрепан в бою с повстанцами под хутором Антоновом Еланской станицы. Плохо зная местность, красноармейские цепи с боем сошли в хутор». Во время сражения в ногу ранило Ивана Алексеевича.

У нас краски и кисти. Нина и Лена рисовали сосны. Антон рисовал кусты. Летом Летом поют чижи. Летают стрижи. В лесу цветут ландыши. Под елью шуршат ежи. Ребята ищут в лесу шишки.

Бобры Бобры живут на реке. Они отличные строители. У бобров зубы острые, как бритва. На реке бобры делают плотины из стволов осины. Рысь На дереве лежала рыжая кошка. У кошки были зеленые глаза и кисточки на ушах. Сильные лапы впились в ствол. Это была рысь.

Новый дом У нас идет большая стройка. Сёма и Яша едут в новый дом. В доме пять этажей. У крыльца машины. Мальчики рады. Слова для справок: большая, этажей, у нас. Игрушки У нас был урок труда. Мы сами делали игрушки.

Вот конь и зайка. У Любы и Маши кукла. Коля сделал из бумаги ёлку. Хороши наши игрушки! Слова для справок: у нас, сделал. Шиповник В лесу рос красивый куст. Куст цвёл яркими цветами. Это был шиповник.

Хороши душистые розы! Стала Маша рвать розы. А там шипы. У Маши заноза. Два товарища Ученик Юра Чайкин решал задачу. Задача была трудная. Пришёл Слава Щукин. Друзья вместе решили задачу.

Так Слава помог товарищу. Мой друг Мы живем в новом доме. Алёша — мой друг. Он ходит в школу. Алёша любит читать. Он учит меня. Я уже знаю все буквы. Слова для справок: друг, меня, в новом.

Наша школа Наша школа новая. Она светлая и красивая. Около школы растут клёны и липы. Мы любим свою школу. Наши ученики живут дружно. Слова для справок: около, растут, ученики. Мой дядя Утром люди идут на работу. Дядя Сёма работает на заводе.

Он рабочий. На заводе делают машины. Дядя Сёма хороший рабочий. Слова для справок: утром, завод, рабочий. На фабрике Тётя Нина и тётя Оля работают на фабрике. Тётя Нина вяжет пушистые шарфы. Тётя Оля вяжет тёплые кофты. Умные машины облегчают их труд.

Слова для справок: фабрика, облегчают, труд. Ясли Бабушка Рая водит Люду и Никиту в ясли. Малыши любят там играть. Никита строит дом. У Люды красивый шар. В яслях много разных игрушек. Слова для справок: любят, игрушек, много. Наш дедушка Я и мой брат Петя жили у деда.

Мы помогали деду сушить сеть. Дедушка Семён учил нас чинить сети. Я любил работать с дедом. Дымок У Серёжи кот Дымок. Он мал. Котик сер и пушист. Лапки у кота белые. Дымок ест рыбу.

Розы для мамы В саду росли красивые кусты. Это были розы. Их вырастили Сёма и Юра. Хороши розы! Мальчики срезали три розы для мамы. Бабушка и внуки У Димы и Сережи была бабушка. Бабушка купила внукам букварь. Они рады.

Мальчики стали учить буквы. Скоро они будут читать книги. Книга Я люблю читать. Тётя Люся купила мне книгу. Там картинки. Вот лось и конь. А это шишки ёлки. Я читаю стихи о лисе.

Слова для справок: картинки, читаю. Наша мама добрая и ласковая. Маму все уважают. Она учит детей. Мама любит слушать музыку. Слова для справок: уважают, ласковая, она. Наш двор Наш двор большой. Я и мой брат Алёша сделали горку.

Хороша каша горка. Малыши были рады. Быстро мчат они на санках с горки. Для друзей Саша и Тимоша вышли из дома. Они идут гулять. Вот двор. Играют малыши. Мальчики стали делать для них горку.

Малыши рады. Трудное время Январь открывает год. Это суровый месяц. Завывают вьюги. Снег закрыл весь корм в лесу. Птицы летят к жилью человека. Ты помоги им! Зима в лесу Зима.

Снег укрыл пни и кусты. Толстый лёд сковал быстрый ручей. Снежные шубы надели сосны и ели. Пушистый шарф лежит на ветках кедра. Вот сугроб. Там спит медведь. Зимой Зиму мы ждали. Зиму мы звали.

Похожие новости: